«Вот так за сутки, не повышая голос, дедушка перевоспитал нас»

Я часто слышу, что нельзя воспитать ребенка, ни разу не повысив голос. Тогда вспоминаю своего деда. И то, как он за сутки перевоспитал нас с братом.

Было лето. Каникулы. Я перешел тогда в седьмой класс, брат был на два года младше. Родители отправили нас в деревню к бабушке и дедушке. Это был рай: лес, речка, разные вкусности, которые не уставала готовить бабушка. Детей единственного сына она баловала, как могла. Всегда старалась припасти к нашему приезду шоколадные конфеты и другие сладости. Собирала для нас лесные ягоды. Оберегала старый персик, чтобы было хоть по несколько персиков для нас.
Однажды ей пришлось уехать на пару дней в город. Выяснить что-то по поводу пенсии. Мы остались с дедушкой.
Вечер. Мы с братом лежим каждый в своей кровати и болтаем. Если не ошибаюсь, в то лето мы искали на заднем дворе сокровища и тогда как раз обсуждали план.
Дед говорит:
— Засыпайте лучше, завтра рано подниму. Завтрак в девять.
А нам то что? Нам все по барабану. Мы веселимся.
Заснули уже глубокой ночью.
Дед буде в 8:45
— Просыпайтесь. Завтрак в девять.
— Еще пять минут, — бормочу я и снова проваливаюсь в сон.
Встаём в 12. Погреб с продуктами заперт. Ключи у деда в кармане. Бабушка нам по пять раз завтрак подогревала.
— А где завтрак?
— Был в девять
Мы пробовали возмущаться, но дед только пожал плечами.
— Мы на речку, — говорит брат.
— Идите, — разрешил дедушка. — Обед в час.
На речке было так здорово. Вернулись мы в половине четвертого. Погреб на замке, ключ у дедушки.
— Ужин в семь, — говорит он.
После купания в речке есть хочется, как из голодного края. А мы же еще не завтракали. Нашли в саду яблоки, неспелые еще. Но зелень только сильнее распалила аппетит. Короче, едва дожили мы до ужина.
Семь часов. Сидим за столом. Дед накладывает кашу. Пододвигает к нам тарелки. Я начинаю есть, а брат капризничает:
— Деда, такую я не хочу. Мне бабушка делает рассыпчатую.

Дед молча забирает кашу:
— Завтрак в девять.
— Нет, — испугался брат, — хорошо, я съем и такую.
В тот вечер каша мне казалась вкусней всех лакомств на свете. Даже лучше, чем шоколадное мороженое.
На следующий день ровно в девять мы уже сидели за столом. Вот так за сутки, не повышая голос, дедушка перевоспитал нас.