На дворе была уже поздняя осень. Холодный ветер напоминал о приближение зимы.
— Добрый день, Елена Сергеевна!
И здесь старушка подняла опущенное лицо и перед собой увидела молодого не высокого мужчину. В нем женщина узнала своего бывшего ученика.
– Дементьев, – сказала она радостно. – Ты ли это?
– Это я, – сказал человек, – можно сесть?
Она кивнула, и он уселся рядом с ней.
– Как же ты поживаешь, Дементьев, милый?
– Работаю, – сказал он, – в театре. Я актер. Актер на бытовые роли, то, что называется «характерный». А работаю много! Ну, а вы? Как вы то поживаете?
Женщина опустила взгляд, и рассказала, что ей дали комнату в коммуналке. А живет она по соседству с одной наглой, супружеской парой. Бывший ученик почувствовал в голосе любимой учительницы отчаяние. Соседи? — спросил он.
– Соседи, да, – призналась Елена Сергеевна, – понимаешь, я живу как под тяжестью старого чугунного утюга. Мои соседи как-то сразу поставили себя хозяевами новой квартиры. Нет, они не скандалят, не кричат. Они действуют. Выкинули из кухни мой столик. В ванной заняли все вешалки и крючки, мне негде повесить полотенце. Газовые горелки всегда заняты их борщами, бывает, что жду по часу, чтобы вскипятить чай… Ах, милый, ты мужчина, ты не поймешь, это все мелочи.
Мужчина пожалел старушку и сказал, что зайдет сегодня к ней в гости. Та согласилась.
Через несколько часов раздался звонок в квартиру, на пороге соседка Елене Сергеевной увидела низкого мужчину в кепке, а в зубах он держал сигарету.
– Ты, что ли, Сергеева? – хрипло спросил человек в кепочке.
– Нет, – сказала шокированная всем его видом Мордатенкова.
– Сергеевой другой звонок.
– Наплевать. Проводи! – ответила кепочка.
Мужчина в кепке нагло открыл дверь в комнату Елены Сергиевной и начал разговор. Соседка из любопытства не удержалась и замерла в коридоре.
– Значит, это вы повесили бумажку насчет обмена?
– Да, – послышался сдержанный голос Елены Сергеевны. – Я!
– А мою-то конуренку видела?
– Видела.
– А с Нюркой, женой моей, разговор имела?
– Да.
– Ну, что ж… Ведь я те так скажу. Я те честно: я бы сам ни в жисть не поменялся. Сама посуди: у мене там два корешка. Когда ни надумаешь, всегда на троих можно сообразить. Ведь это удобство? Удобство… Но, понимаешь, мне метры нужны, будь они неладны. Метры!
Что только не услышала в тот вечер Мордатенкова: и о брате алкоголике, и о детях разбойниках, даже про жену с тяжёлым характером. Но больше всего ее напугало то, что неожиданный знакомый чуть не подрался с ее мужем. Здесь женщина поняла, что жизни спокойного в них с соседями не будет, если старушка переедет.
Посоветовавшись с мужем, стали они по всяк угождать Елене Сергеевне.
– Сила искусства! – шептала Елена Сергеевна, смеясь и задыхаясь. – О, волшебная сила искусства…
