Как-то вот занесло меня на достаточно специфическую работу. Был я сторожем на кладбище. Буквально в первый же день своей работы я заметил, что к нам пробирается грязный, но достаточно большой пес и убегает назад, а куда — неизвестно.
И все бы ничего, не напрягает, пусть бегает. Но вот, на следующий день я снова его заметил,а потом еще раз и еще раз. Мне стало интересно, что это за пес, чем он? Я решил проследить за ним.
Происходило все еще в старые 90-е, когда хоронить приходили по несколько раз за день. Конечно, в основном "братков" и друзей. Как любил еще шутить наш шеф: "отбоя от клиентов нет".
Бывало такое, что я шел в обход, а там гроб закрытый и там тоже, и там. Так и жили в то время.
Так вот, что там с псом. Залез он к нам снова. Опустил морду свою и грустно пошагал куда-то ближе к центру кладбища.
Про Хатико тогда я еще ничего не знал, но уже тогда решил, что это верный друг какого-нибудь человека, что тут лежит. Да и судя по тому, с каким выражением пес входил на кладбище — все было ясно. Но я все же решил пойти за ним.
Пришли мы к месту, где хоронили очередного "братка" и пес прошел к ним, сел около той толпы и опустил морду. А дальше последовал подобный разговор.
— Санек, только глянь, Пистона даже псы уважали все. Пёс пришел, чтобы помянуть нашего брата, пацаны! – с этими словами "братки" достали хлеб и кинули собаке, чтобы та поела.
Пес даже не шелохнулся. Просто сидел с опущенной мордой, не пытаясь даже понюхать хлеб.
— Ты чего это хлеб суешь собаке? Ты че дебил ваще? – парень на своего дружка – Дай ей нормальной еды, чтобы ела и нравилось. Он ваще-то пришел друга своего помянуть, понимаешь ли!
Тут пацаны отрезали собаке большой кусок мяса, тот долго не двигался, потом взял, отошел немного и съел его.
Решил следить дальше за ним. Смотрю, он увидел еще одну машину, хоронить приехали. Пока готовились понимать — он так же прибежал, уши прижал, сел и сидит. В пол смотрит.
Я долго думал, что же это он? А потом дошло. И, как только он такое придумать смог?
Ну что сказать, это были 90-е, все выживали, зарабатывали как могли, и пес этот, не исключение.
