Пожилой отшельник в Карелии прожил 18 лет в землянке у болота

Бытует мнение, что человек — существо социальное. И вдали от собратьев оно непременно погибнет. Но все же помнят роман о Робинзоне Крузо? Это просто выдумка! — скажете вы, и будете правы. Но сегодня мы вам расскажем реальную историю мужчины из Карелии, который провел в гордом одиночестве целых восемнадцать лет.

Все это время Виктор прожил в сырой землянке на болотах. Чтобы выжить, мужчине пришлось научиться делать все своими руками. За это время он всего несколько раз посетил магазин. Виктор считал, что всем, что нужно человеку для обычной скромной жизни, его может обеспечить матушка-природа.

А начался этот необычный эксперимент Робинзона ХХІ века из семейной драмы.

В детстве Виктор был тихим и застенчивым мальчиком. Контакты с людьми, даже близкими, давались ему отчаянно сложно. Малыш терпеть не мог визиты родственников, когда многочисленные тетушки и дядюшки пытались с ним поиграть. Даже сладкие подарки не спасали ситуацию.

Когда Вите было семь, умерла его мама. Привычный и уютный мир мальчик рухнул в ту минуту, когда вернувшись домой после похорон, пьяный отец завалился на кровать и захрапел. Он даже не спросил, как сын себя чувствует, не накормил его и не утешил. Ребенок остался один на один со своим горем.

Тогда Виктор спасался сном. Все время он поделил на два состояния: когда он спит, и когда мир вокруг — настоящий ад. В снах к Вите приходила мама. Она нежно смотрела на него и печально улыбалась, словно давая понять, что знает, как тяжело ее совсем маленькому, но уже отчаянно взрослому мальчику.

В школе у Виктора не было друзей. Одноклассники смотрели на него с недоверием. Даже дразнить боялись. Будто понимали, что Виктор — бомба с часовым механизмом, которая в любой момент может взорваться. Никто не подозревал, что замкнутый и угрюмый внутри Витя — очень добрый. И мечтает спасать полярных мишек.

В университете ситуация не улучшилась. Друзей все так же не было. Любимой девушки — тоже. Вите очень нравилась девочка из параллельной группы с экзотическим для советской России именем Айда. Но он так и не решился к ней подойти.

Взрослая жизнь складывалась не лучше. Дом-работа-дом. Отец пил беспробудно и водил домой женщин. Одна их них — шумная блондинка Зоя с выжженными светлыми волосами и ярко-красными губами — особенно не нравилась Вите. Именно на ней и женился отец. Пришел как-то вечером с бутылкой водки, привел Зою и сказал:

— Ну, сын, знакомься еще раз. Это твоя новая мама.

"Новая мама" скривила губы в ухмылке. Было понятно, что она просто в восторге и сыночка под тридцать, который был еще одним наследником квартиры.

У молодой семьи начались постоянные конфликты. И тогда Виктор решил найти новый дом. Подальше от людей. Для этого он приехал в место, о котором много читал, — в Карелию.

Выбрал местечко покрасивее. Сделал себе землянку, оборудовал ее печкой-боржуйкой. Дрова заготавливал в лесу. Старался жить максимально тихо, чтобы не привлекать внимание людей, которые и в лесу хоть иногда да появлялись.

— В магазине был за это время всего несколько раз, — признается Виктор. — Запасался спичками, чаем, солью. Пить-курить бросил. Накопленных денег хватало.

Еду Виктор добывал себе в лесу. Собирал грибы, ягоды, иногда охотился. Вещи стирал в реке. Научился мастерить из дерева игрушки. Можно было попробовать продавать, но тогда пришлось бы общаться с людьми, а с этим Виктор, как он думал, завязал навсегда.

Только одно пугало его: умереть внезапно и стать пищей для дикого зверья. Или еще хуже: если ни один зверь не найдет, и тело так и останется лежать.

Здоровье со временем слабело. После одной затяжной простуды Виктор решил: хватить, жить отшельником, пора вернуться. Мужчина, наконец, признался себе, как соскучился по теплой постели и горячей воде с крана.

Сейчас Виктор живет в Петрозаводском приюте "Истоки". Он смотрит новости и удивляется, как без него изменился мир. Паспорт у него был советский, да и тот мужчина давным-давно потерял. Скоро ему выдадут новый и тогда придется решать, как жить дальше.

— А как же вы лечились? — спросила у Виктора работница центра. — Неужели за все это время ничего не болело?

— Болело, — улыбнулся мужчина. — Но я тогда: либо Господу молился, либо соточку выпивал. И все проходило.