Люба почти заканчивала уборку, которой посвятила свой выходной. Уже вылизала кухню, повытирала пыль и пропылесосила в спальне, детской и коридоре. Теперь перенесла ведро с водой и пылесос в большую комнату. Здесь муж, привычно расположившись на диване, дремал с телевизионным пультом в руке.
— Павел, тебе не надоело быть бездельником? — взмахнула капли пота со лба жена.
— Я же говорил: у меня спина болит, натаскался вчера ящиков. Привез товар поздно, грузчиков уже не было, пришлось на своем горбу …
— Да взял бы какую-то книгу, если не хочешь мне помочь, прочитал бы, детям потом расскажешь …
— Не мучай меня лишним, помни, что ты дома не учительница, а я — не твой ученик.
— Лишним? — вскипела Люба, утомленная и раздраженная, что должна сама наводить порядки во всей квартире. — Вот по радио вчера напоминали, что мозг надо постоянно тренировать, особенно — в нашем возрасте. Иначе те его участки, которые не работают, отмирают. Безвозвратно, навсегда …
— Это не беда, люди всякие нужны … — лениво потянулся Павел.
— Если бы все были одинаковые, то ты, с твоим педагогическим умом, не имела бы возможности сравнить … Так не хочется вставать …
— Лежачий камень мхом обрастает, и вода под него не течет! — слепила вместе две поговорки Люба. — Видишь, у меня руки мокрые, я не могу подать тебе книгу. Может, все-таки дойдешь до шкафа?
— Еще скажи, что стоячая вода гниет, это я от тебя уже не раз слышал, — зашевелился муж.
— А такого ты не слышал? Или вы, папа, езжайте в лес, а я дома останусь, или я дома останусь, а вы, папа езжайте в лес; все равно кому-то ехать надо … Люба достала из серванта горку тарелок и начала перетирать их.
— Да иду уже, иду … — Павел свесил ноги с дивана, почесал большим пальцем пятку. — Что я должен взять в том шкафу?
— Да хотя бы Есенина или Пушкина! Моя бабушка наизусть их знала, а ты за сорок лет даже не развернул эти святые для каждого русского книги. Неужели решил на "Букваре" остановиться? Ты больше ни одной книги не прочел …
— Неправда! Еще должен был "Правила дорожного движения" зубрить, когда на права сдавал …
Есенин стоял на верхней полке. Павел оперся ногой на край стула, а другой балансировал в воздухе. Отодвинул стекло шкафа, достал томик. Не удержав равновесия, выпустил книгу с руки. Она упала на любимый вазон Любы, сломала цветок. Павел ухватился за стекло, вырвав его из пазов. Оно перелетело через голову мужчины, ударилось о пол и раскололось на несколько обломков.
Люба, тяжело вздохнув, взялась их убирать. Павел поднялся с пола, держась рукой за спину, и прокряхтел:
— И надо было тебе это? Правду старые люди говорят: кто к чему предоставляется.
… Вынося стекло на помойку, Люба вспомнила поговорку про казака, который, добравшись в метель в какой-то дом и взобравшись на печь, приговаривал: Печка-мамка! Если бы ты на коне была, а я — на тебе, что за хорошая война была бы …
Вернувшись в квартиру, Павлу этого не пересказала: а что уже изменишь?
