Решили мы с мужем отвезти маленьких детей к морю. Дураки были, вот что. Надо было подождать хотя бы, пока младшему исполнится лет пять. Тогда, возможно, поездка была приятным путешествием, а не дорогой в ад.
Началось все с недовольных взглядов пассажиров. Как же, маленькие дети в вагоне. И шуметь будут, и испортить что-то могут. Только, как мы убедились, многие взрослые гораздо хуже детей.
Купили мы билеты на нижние полки. Но, конечно, днем и вечером позволяли сидеть на них всем пассажирам. Мужчина с верхней полки принимал пищу шесть раз. И каждый раз яства становились все ароматней: то вареные яйца, то жареная курица, то соленая рыба. Потом начал хрустеть соленым огурцом. Потом достал бутылку. Начал приставать к моему мужу:
— Да выпей. Чего ты брезгуешь? Сегодня знаешь какой день? День взятия Бастилии. Я всегда праздную.
Густой нетрезвый голос пугал детей.
Я вежливо попросила мужчину освободить полку.
— Дети хотят спать.
— Я еще немного посижу еще и пойду, — попытался отмазаться он.
— Нет, вы пойдете сейчас, — урвалось у меня терпение.
Повозмущавшись, он улегся. На все купе разнесся храп. Звук был такой, что, кажется, мертвые могли бы восстать.
Я уложила детей и прислонилась к стене, слушая, как мирно на рейсах покачивается поезд.
И тут вспыхнул свет. И с другой верхней полки заиграла мелодия. Шансон.
— Алло! Да, Людочка, удобно-удобно! Только говори громче, плохо слышно.
Следующие пятьдесят минут женщина беседовала с невидимой мне Людочкой обо всем, что так тревожит ее в полночь. О заказах, соленьях, зяте-уроде и противных детях, которые орут и не дают ей спать.
Мои дети мирно спали, пока она не разбудила их своим разговором.
Честно, я едва сдерживалась, чтобы не нагрубить.
Двери в тамбур хлопали бессчетное количество раз, и малыши вновь и вновь просыпались. Муж по очереди качали их на руках. Я шепотом рассказывала сказки.
Когда я уснула, сын упал с полки. И расплакался на весь вагон.
— Да что за беспредел?! — возмутила женщина с шансоном на рингтоне.
— Да утихомирь ты их! — зашевелился любитель выпивки.
До утра и конечной станции я буквально считала секунды. Пассажиры проводили нас косыми взглядами. Проводница еще пробормотала что-то о безответственных родителях.
— И нужно было нам это море? — спросил меня муж.
Мы стояли на перроне, а вокруг рекой лилась толпа пестрых будущих и прошлых отдыхающих. Шум был такой, что даже мне захотелось плакать, что уж о детях говорить.
— Сами себе проблем натворили, — вздохнула я. — Но что уж теперь.
