Чужое платье едва не разрушило жизнь моей подруги

Как говорится, все началось в один прекрасный день.
Да, день действительно был отличным. Я сдала свой последний экзамен, получила пятерку в зачетку и побежала домой, чтобы отпраздновать начало летних каникул. По дороге позвонила подруге.

— Наташка, поздравь меня, у меня пятерка!
— Молодец, — похвалила подруга. Минут пять мы поболтали, потом она предложила: — Идем на пляж?
— Конечно! — обрадовалась я. Мысль о том, что больше не придется сидеть над конспектами грела меня еще сильнее, чем ласковое июньское солнце.
— Только давай еще в секонд зайдем. Я там такое платье присмотрела. Вдруг до завтра кто-то купит.
Я поморщилась. Мне не очень нравилась любовь Наташи к секондам. Странно и даже немного страшно носить на себе чужие вещи.
— Ну, хорошо, — скрепя сердцем, согласилась. 
Когда мы встретились, я заявила, что хочу мороженного. Есть липкую сливочную массу, которая будет таять и непременно вытечет из вафельного стаканчика, в тот момент казалось мне отравительной идеей, но все ровно лучше, чем идти в секонд.
— Я тебя здесь подожду. Меня с мороженкой не пустят, — заявила я, когда Наташка открывала заветную дверь в царство чужих вещей.
— Ладно! — пожала плечами подруга.
Она вышла через пару минут. Совершенно счастливая. С гордостью продемонстрировала мне обновку: изумрудное платье с черным поясом.
— Правда. классное?
— Да обычное, — сказала я. Не из вредности, просто от этого платья мне было как-то не по себе.
— Оно идеальное! — заявила Наташка, прижимая к груди пакет.
С этого дня я уже не могла представить Наташку без ее дурацкого изумрудного платья. Девушка, которая очень редко надевала одну вещь дважды, не переодевалась почти две неделе.
В этот период у Наташки начались проблемы со здоровьем. Она похудела, осунулась, под глазами появились темные круги.
— Что с тобой? — спрашивала я.
— Не знаю. Наверное, от жары или устала просто, сессия как-никак, — бодро отвечала Наташка. Хотя даже голос у нее изменился. Стал гораздо тише.
Когда Наташка весь день не отвечала на звонки, я пошла к ней. На пороге меня встретила ее мама.
— Натусеньку на скорой увезли, плохо ей очень.
Когда прошел первый шок, я сказала:
— Дайте мне ее платье.
— Зачем? — удивилась мама.
— Наташка просила отнести его в ателье. Пуговицу хочет пришить, — несла всякую чушь я.
Но Валентине Петровне было не до платья. Она спокойно отдала мне вещь.
Я пошла к знакомой бабушке, которая не раз помогала моей семье.
— Порча на платье, — сказала она, — на смерть владелице заготовлена.
— И что же делать? — испугалась я.
— С платья я сниму проклятие. А ты подруге своей дай попить водичку эту, — бабушка протянула мне бутылку.
— Что там?
— Обычная святая вода.
В тот же день Наташа пошла на поправку.
И платье больше не надевала.
— Разонравилось, — говорит.